весна 32 » Сан-Франциско, штат Калифорния [перекати-поле, временные остановки в Детройте, штат Мичиган]
журналист » гетеро » мирный житель
» привязан к матери, ненавидит отца
мне до тебя тысяча слов.
история и отношения
ты надеялся, что не заплатишь слишком большую цену
ты надеялся на себя - не веря в просьбы, молитвы, мантры
что ты будешь делать теперь? молчать, напиваться до полной отключки
и винить себя же, что не разглядел, что вовремя не заметил
ведь никто совсем не хотел беды, каждый просто хотел, как лучше
ты же знаешь, на что способно добро при поддержке смерти
ты же знаешь, что детям нельзя давать в руки оружие. ©
слушать: hozier - jackie and wilson
-Эй, пташка, не пыталась разговаривать вслух? – он выглядывает из-за монитора, точнее, сначала светлая растрепанная макушка с незажженной сигаретой за ухом, потом и широкая самодовольная улыбка – парень смотрит, хитро прищурившись, а я чувствую, как язык мой приклеивается к небу намертво. Старательно делаю вид, что процесс раскладывания документов по папкам – деятельность, требующая колоссальных умственных затрат, не поднимаю головы, в надежде, что вопрос, повисев в воздухе некоторое время, возьмет и растворится после. – Говорят, очень полезная штука. Ты журналист, или где? – он сминает кусок бумаги и кидает увесистый шарик, целясь мне в голову. Успеваю заметить подлый маневр и перехватываю снаряд, не дав ему достигнуть цели.
- Журналист, - и отправляю снаряд обратно, и в этот раз он достигает цели – нападавший, не ожидая отпора, ловит шарик в лоб, но не злится, лишь шире улыбается.
- Меня зовут Джим, и я рад, что ты жива.
Его зовут Джеймс, и он старше Роды на три года, в первое столкновение пропасть между ними колоссальная – там, где у Роды белое, у Джима черное, и наоборот. Без устали говорящий Одли с удивительным для него самого терпением осаждает неразговорчивую Аллер, исправно треплет ей нервы, выводит из зоны комфорта – насильственно. Не замолкающий, но редко произносящий суть – поначалу всю информацию о нем Рода узнает из слухов, потом же, заработав определенную квоту доверия, допускается самим объектом любопытства до алкогольных откровений. Он приходит в журналистику случайно, пробирается в редакцию с тылов, за недолгое время успевает побывать и курьером, и сортировщиком писем, даже кропает некрологи на последних страницах и осаждает научно-популярные журналы статейками об оккультных науках. Неведомым образом цепляется за освободившуюся должность в городской газете, и вот уже большая часть редакции пророчит ему большое будущее, если рак легких не достанет его раньше – словно врощенная в губы сигарета является неотделимым атрибутом Одли. Сам же он отшучивается, что курящий человек вхож в любую щель, а места для курения – незаменимые источники информации, потому то сам дымить с перерывами на «поесть». – труженик четвертой власти должен всегда бдеть. Рода смеется, но запоминает – в каждом слове Джима есть доля пользы и вреда, главное, научится их отфильтровывать.
- Джим, ты в порядке? – я прохожу в комнату, наполненную сигаретным дымом и отчаянием, первым же шагом наступаю на темные бутылочные осколки. – Ты слышишь меня, Джим? – протягиваю руку к мужчине, но отдергиваю ее, видя, как сотрясаются его плечи. В замешательстве продолжаю стоять за его спиной, не решаясь подойти ближе. Джеймс выпутывается из собственных локтей, его разрывает от глухого смеха.
- Сегодня день рождение моего отца, ты не знала, нет? – он нетвердой рукой выплескивает остатки джина в стакан, шаря по столу свободной рукой в поисках пачки сигарет. – Конечно, ты не знала. В этот день он особенно любил раздавать подарки, нам с матерью – синяк тебе, еще синяк, в свой-то день можно все, да? – он зубоскалит в темноту, дикий смех отпрыгивает от стен. – Прошло уже столько лет, а я до сих пор ненавижу его. – мужчина замолкает для того, чтобы сделать глоток, но рука так и замирает с поднесенным к губам стаканом. – Прости, пташка, если напугал.
Не задумываясь, делаю шаг навстречу сгорбившейся фигуре, позволяю себе (или он позволяет мне) обнять друга за плечи. Я до сих пор не знаю, смеялся ли Джим в тот вечер или плакал.
(посмотри на себя. кто когда-то тебя не спас?)
Первая их ошибка - они привыкли друг к другу. Далеко позади те дни, когда Джеймс упрямо твердил, что лучше работает в одиночку, далеко позади время, когда Рода была полной его противоположностью - сейчас они вместе, чуть ли не наперегонки, уверено, нагло и смело штурмуют информационное пространство, кидаясь то в пучины гонзо-журналистики3,то уверенно замахиваясь на документальные обзоры. Главное, что ныне они работают вместе, командой, одной сцепкой, подлаживаясь под невероятные шероховатости друг друга. Они – то, что должно быть единым целым.
Вторая ошибка – они позволили себя разъединять, наивно полагая, что все еще могут существовать и работать поодиночке. Попав в немилость начальства, обосновавшись в Детройте, они строят наполеоновские планы по разоблачению религиозного культа, история которого и приводит напарников в эти умирающие трущобы, но намеченному не суждено сбыться - Джима приглашают в Брюссель, и он не отказывается, благо Рода полностью разделяет эту возможность – она искренне рада за друга, не ведая, что из этого получится в будущем. Редкие возвращения в родные края, телефонные переговоры и длинные электронные письма отнюдь не создают эффект присутствия Одли, оказавшегося, на деле, почти единственным близким человеком для Роды.
В череде пугающих событий и совпадений Рода Аллер теряет себя.
Наверное, единственное, что Джеймс мог сделать – это не оставлять ее. Или не возвращаться.
1 – душе хочется, чтобы вы оставили предложенную внешность, но ограничивать не смею – уверена, что в совместных поисках, мы найдем вариант, устраивающий нас обоих.
2 –имя, прописанное в анкете Роды, опять же, возможна смена на любое иное, удобное обеим сторонам.
3 – жанр журналистики, представляющий собой глубоко субъективный стиль повествования, ведущегося от первого лица, в котором репортёр выступает в качестве непосредственного участника описываемых событий и использует свой личный опыт и эмоции для того, чтобы подчеркнуть основной смысл этих событий.
[!!!] очень многие детали, как биографии Джима, так и отношений между напарниками, опущены умышленно, с удовольствием поделюсь при личном общении с желающим. Я не использовала пугающего слова "пара", потому что они - не пара, они вряд ли осмелятся испортить дружбу влюбленностью. Симпатия - да. Физическое влечение - вероятно, принимающееся, как должное. Доверие, единение, привязанность - опять же да.
видеть тебя в спинах чужих.
обращение
» я не могу требовать от вас того, что сама не способна дать. Как любитель неспешной, но смысловой и эмоциональной игры, я не требую от вас круглосуточного присутствия, спидпостинга, бесконечного общения (признаюсь, не любительница флуда и иже с ним), не привязываю к себе и своему персонажу (тем не менее, мне будет несомненно грустно занимать второстепенную роль), не диктую рамки, лишь даю векторы. Джим – ваш персонаж, и вам давать ему жизнь. Я хочу, чтобы вы были грамотны, инициативны, интересны, вдохновенны, трезво оценивали свои силы, не пропадали без предупреждения – все то, что от себя могу гарантировать. Я могу прожить жизнь Роды, но без Джима она не совсем полная, знайте, что вы важны для Роды. Только приходите.
